Каждый, кто немного задумывался о природе жизнерадостности, смог понять, что она зависит от ощущения нами определенных эмоций. А откуда берутся эмоции? Очевидно, они рождаются от соприкосновения наших органов чувств с проявлениями грубой и тонкой материи: какими-то объектами, вибрациями или органами чувств других живых существ. И чтобы испытывать те или иные ощущения, люди стремятся обладать различными объектами наслаждения. Чем же характеризуются эмоции?

Во-первых, им присуща разная степень чистоты. А что называем мы чистотой эмоций? Как уже не раз говорилось, каждый из нас является бессмертным духовным существом, душой. Когда обремененное материальным телом, это существо находится на духовных планетах Вайкунтхи, оно испытывает там разнообразные ощущения. Именно эти ощущения мы называем чистыми. Когда же душа находится в материальном мире, ее изначальные эмоции и видение мира смешиваются с иллюзорной материальной энергией. Поэтому чистота ощущений теряется, и видение мира искажается.

Итак, степень чистоты эмоций и истинность видения мира зависит от объема примеси материальной энергии к тем изначальным духовным чувствам, которые испытывает душа, неподвластная материальной иллюзии. Поэтому, например, столь сильно различаются два таких вот проявления чувства сострадания: один человек, сострадая, идет за веру на крест, а другой, тоже сострадая, распространяет атеизм, думая, что вера лишает людей возможности как следует наслаждаться жизнью. Получивший большую дозу материальной иллюзии, второй находится в глубоком заблуждении и искренне думает, что вера лишает людей жизнерадостности.

14-я, 17-я и 18-я главы Бхагавад-Гиты Шрилы Прабхупады довольно обстоятельно описывают, насколько неодинаково могут выглядеть в глазах людей одни и те же понятия. Все эти разнообразные суждения о предметах и явлениях подразделяются в материальном мире на три главных группы - знания в гуне невежества, гуне страсти и гуне благости. Самые удачливые существа могут обрести знание 4-й группы - трансцендентное. Оно выше, нежели три других и способно освободить человека от материальной иллюзии, дав ему возможность испытывать чистейшие ощущения.

Кроме степени чистоты, эмоции характеризуются тем, что оказывают влияние на сознание. Они вызывают в человеке определенное настроение. Так, одни из них вводят живое существо в подавленное состояние, другие - в активное, третьи - в благодушное и т.д. Надо сказать, что люди могут по-разному относится к ощущениям одного и того же рода. Скажем, вредный стресс. Психолог Д.Фэйворс пишет: "Степень стресса определяется индивидуальным восприятием и реакцией, одна и та же ситуация может совершенно по-разному воздействовать на различных людей... Вредное воздействие (стресса) на человека находится в прямой зависимости от смысла, вкладываемого данным человеком в то или иное событие".

С одной стороны ощущения оцениваются по-разному потому, что люди в неравной степени опьянены материальной иллюзией, а с другой - потому, что души имеют неодинаковые вкусы даже в чистом духовном состоянии. Поэтому человек считает приятными одни эмоции, неприятными другие, а к третьим испытывает нейтральное отношение. И поскольку в этих оценках многие друг с другом не сходятся, люди нередко не находят общего языка и не становятся дружны.

Человек ищет общества тех людей, чьи интересы созвучны его собственным вкусам. Он любит пребывать в круге единомышленников, которым нравится испытывать те же эмоции, что и ему. Положим, одни собираются на песнопения в храме, другие идут в Третьяковскую галерею, третьи усаживаются за длинный стол, уставленный яствами и бутылками, а четвертые кучкуются в подвале, полном крыс и тараканов. В каждом из этих групп приятно наслаждаться объектами, любимыми для всех его членов (если, конечно, они завсегдатаи группы, а не случайные гости, которые завтра могут оставить компанию, поскольку им придется не по сердцу то, что нравится завсегдатаям). От пребывания и общения в том или ином окружении люди заряжаются определенной энергией. Другими словами, характер деятельности человека определяет его эмоциональное меню.

Эмоции - в некотором смысле пища. Они являются "питательными веществами" для настроения, от которого мы сильно зависим. В действительности, мы любим, когда у нас хорошее настроение, хотя временами кому-то хочется побыть и в скверном расположении духа. Под плохим настроением мы имеем в виду те состояния сознания, в которых человек подвергается ощущениям, вносящим в его психику дискомфорт и безрадостное отношение к жизни. Ими могут быть эмоции раздражения, злобы, гнева, подавленности, пессимизма, апатии и некоторые другие.

Оговоримся сразу, что наше разделение расположения духа на плохое и хорошее относительно. Ибо у каждого человека его плохое и хорошее настроение складывается из эмоций, спектр которых в целом отличается от спектра ощущений, что испытываются в хорошем и плохом настроении другими людьми. Тем не менее, есть много общего. И практически каждому человеку ясно, что означает для него хорошее и плохое настроение. Когда люди говорят: "Я (он) сегодня не в духе (или в духе)", они имеют в виду как раз это.

Желание побывать в плохом настроении может, например, возникнуть тогда, когда мягкосердечному человеку требуется сила отчитать кого-то, совершить насилие, или когда он хочет испортить кому-то настроение. Иными словами, человек, не склонный оказывать давление, может помешать впасть в скверное расположение духа, если хочет достичь цели, сопряженной с применением насилия. А у многих даже есть потребность бывать в скверном настроении, привычка, которая чужда освобожденной душе. Это вызвано тем, что у таких людей развит вкус к насилию и есть склонность наслаждаться излиянием гнева. Поэтому двуногий ревет: "О, как я зол! Несдобровать тому, кто первым подвернется мне под руку!"

Все же основную часть времени всем нравится проводить в хорошем настроении. Жизнь видится в нем прекрасной. Под хорошим настроением мы подразумеваем такое состояние сознания, в котором присутствуют оптимизм, дружелюбие, интерес к созидательной деятельности, восхищение, чувство любви и некоторые другие эмоции и отсутствуют гнев, злоба, раздражение, тоска, подавленность и некоторые другие ощущения.

Будучи в хорошем расположении духа, человек радуется жизни, и в это время то, что в обществе принято считать бедственным, не кажется человеку таким уж страшным. Неудовлетворенность от невзгод в значительной степени нивелируется, если люди оценивают их, пропуская через призму оптимистичного настроения. Так, Д.Фэйворс утверждает, что человек способен "снизить уровень стресса или снять его совсем, просто изменив свою точку зрения на то или иное происшествие". В хорошем расположении духа люди становятся снисходительными и благодушными. Им даже кажется, что время летит очень быстро. Однако в плохом настроении "несколько секунд боли или дискомфорта покажутся часами".

У человека, когда он находится в хорошем расположении духа, запас терпения намного больше, чем когда он пребывает в плохом. В благодушном настроении нам намного легче выстоять бурю негативных эмоций. Но при плохом настрое человек гораздо болезненнее воспринимает психические атаки. Увеличивается раздражительность. В такие минуты нередко совершаются грубейшие ошибки, отрицательно влияющие на дальнейшую судьбу. Ими могут быть, например, насыщенные оскорблениями ссоры с людьми, которые на всю жизнь портят отношения. Также это могут быть финансовые просчеты. И, разумеется, всякие неправильные действия, что зачинают неприятные сюрпризы в дальнейшей судьбе - кармические последствия греховных поступков.

В плохом настроении вымещение гнева для многих становится насущной потребностью. Часто, не в силах будучи потушить гнев, люди выливают его на другого, кто подвернется им под руку. Ядовитость материальной жизни обнажается, а то, что кажется в ней сладостью, пропадает, превращаясь в призрачную дымку. В плохом настроении жизнь становится нудной и тяжелой, это уже лямка бурлака. А порой человек ощущает себя не столько бурлаком, сколько жертвой, которая в страхе застыла перед хищником. Жизнь-хищник внушает ему ужас: "Ты будешь пожран!" Человек боится быть раздавленным прессом обстоятельств, складывающихся угрожающим образом. Человек тогда распластывается блином под грузом обстоятельств и тухнет, теряя способность радоваться.

Если существование в "форме блина" не приводит человека к умопомешательству, то он начинает видеть жизнь в сером цвете. Она становится для него непривлекательной, повседневной текучкой. Он даже не представляет себе, что существует возможность быть постоянно жизнерадостным. Когда вдова не ждет умершего мужа, так и "серовидец" не надеется на то, что можно всегда быть оптимистичным. Он привыкает к житию в режиме постоянной тоскливости. В итоге он становится убежденным пессимизмом. Однако не все материалисты становятся пессимистами под давлением ужасных обстоятельств, внезапно обрушивающихся на них в жизни. Некоторые видят все в мрачном свете вообще с самого рождения.

Надо уточнить, что мы имеем в виду под пессимизмом. Мы подразумеваем "мироощущение, исполненное уныния, безнадежности, неверия в лучшее будущее, склонность во всем видеть дурное, неприятное", и не подразумеваем пессимизм по отношению к материальной жизни. Второй испытывают серьезные верующие. Их нельзя назвать пессимистами в только что приведенном нами значении этого слова, взятом из "Словаря русского языка". Серьезные верующие - великие оптимисты. А пессимизм их выражен в том, что их не прельщают материальные наслаждения, и в том, что они понимают всю тщетность попыток обрести счастье, идя путем материального прогресса. Что за счастье, если скоро перестанешь существовать?

Кроме описанных выше "серовидцев" есть люди, составляющие какой-то средний класс между оптимистами и пессимистами. Когда-то они жизнерадостны и видят в других хорошее, но порой "темная" сторона жизни господствует над ними, и пессимизм берет вверх. Как правило, они, подобно "серовидцам" даже и не представляют себе, что существуют неиссякаемые источники оптимизма. Поэтому быть как пессимистом, так и "середняком" гораздо хуже, чем быть истинным оптимистом, то есть человеком, который испытывает радость от служения Высшему Целому и который убежден в вечности своего существования.

Пессимист - это "рыба", плавающая в "море" безрадостных эмоций. Счастье для него - это контраст, который возникает от резкого отличия между серой обыденностью и прикосновением органов чувств к новому или давно не пробованному объекту наслаждения. "Контрастное" удовольствие не является счастьем, оно всего лишь похоже на счастье. Испытывая его, человек ощущает эмоции, которые значительно превосходят все, что он имел за целый день, последние несколько недель или даже лет. К тому же представление об этом удовольствии, как о счастье, усиливается работой ума. Ум человека, тонкий материальный элемент, содержит в себе специальную программу, которая завышает оценку получаемого наслаждения. Описанный здесь контраст положен в основу всех материальных удовольствий.

В Ведах человек, который наслаждается подобным образом, сравнивается с несчастным, висящим над пропастью. Он держится за ветку дерева, надеясь выжить. Сверху по стволу сползает змея, которая, угрожающе шипя, намеревается укусить человека. Вдруг из пчелиного домика, расположенного на дереве, падает капелька меда. В этот момент висящий открывает рот, и мед попадает к нему на язык. Тогда он чувствует величайшее наслаждение, забывая о змее и пропасти. Таким образом, он обретает счастье в результате сильного контраста между теми ощущениями, что предшествовали наслаждению и теми, что пришли непосредственно в момент наслаждения. В этом человеке вдруг вспыхнули эмоции, затмившие память об ужасных обстоятельствах. Но очень скоро эйфория пройдет, и висящий над бездной вновь начнет испытывать страдание.

"Наказание за желание - это агония неудовлетворенности", - сказал Гермес Трисмегист. Здесь речь идет об ощущении неудовлетворения, которое неизбежно приходит вслед за пресыщением. Пресыщение - неизменный спутник материального наслаждения.

Джон Толанд сказал как-то: "Я не могу не признать верности того наблюдения, что к каждому из доступных людям наслаждений подмешана доза горечи, которую мы ощущаем, либо, испытывая их, либо переживая их последствия". А вот высказывание А.Шопенгауэра: "Никакой достижимый объект желания не в состоянии дать длительного удовлетворения - только преходящее наслаждение. Страсть длится долго, запросы - бесконечно, а удовлетворение скоротечно".

Следующий пример из Вед - деятельность человека, вечно несущего тяжелый мешок. Он тащит и тащит его, а затем ненадолго ставит на землю, чтобы насладиться передышкой. Но после непродолжительного "выходного" вновь наступает "неделя" транспортировки поклажи, что совсем неравнозначно во временных пропорциях. Такова природа счастья материалиста, вынужденного постоянно плавать в океане безрадостных эмоций и иногда наслаждаться на островках контраста. Контрастное счастье быстро улетучивается. Островок, который казался вначале солидным большим островом, перестает удовлетворять человека. Он обретает понимание, что на этом жалком клочке земли невозможно строить дом своего счастья.

Люди ставят цели, которые, как им кажется, решат проблему их счастья. Возьмем, к примеру, самое простое - стремление получить машину, дачу, определенное положение или близость именно с "той женщиной". Когда цель достигнута и пришло пресыщение, цель перестает быть главной. Это уже не высшее. Это потрогано, откушано, переварено и выброшено. Оно уже не дает тех свежих эмоций, которые наслаждали в самом начале. Что происходит дальше? Человек ставит перед собой новую цель, путь к которой тернист и зачастую безрадостен. Он снова взваливает мешок. Иллюзорная материальная энергия рисует людям каждую новую цель похожей на оазис, который даст им счастья. Но на поверку этот внушающий доверие оазис оказывается никудышным миражом. Он не стал источником счастья и не дал прибежища, хотя представления человека обещали это. Он вновь обманут и снова испытывает жажду. Ему опять приходится скитаться в поисках "жилы" счастья.

Что же страннику делать? Так будет всегда? Многие люди, осознав природу кратковременности материального счастья, думают, что жизнь именно такова. "Счастье - лишь передышка, яркая вспышка в море проблем", - поет популярный современный певец. И люди принимают это наблюдение за чистую монету, считая его законом мироздания. А потому они стремятся менять материальные наслаждения, как перчатки. Их жизнь превращается в калейдоскоп мельчайших наслаждений: "Взять больше, больше и больше!" Они безудержно стремятся к деньгам, чтобы менять женщин, машины, курорты, дворцы... Они пытаются сделать периоды транспортировки "мешка" как можно короче, а привалы как можно длиннее. Но кошелек становится пустым, и надо снова брать "мешок" у какого-то хозяина и нести его. Нести до тех пор, пока не появится возможность сделать новый привал. Бхагавад-Гита называет людей такого класса термином мудхи.

Другого типа люди пытаются бороться с эфемерностью материального счастья иным путем. Их не устраивает жизнь, подобная калейдоскопу мельчайших удовольствий. Осознав горькую истину о счастье, которое лопается, как мыльный пузырь, они решают не надувать "пузырей". Они экспериментируют с "мыльной пеной". Они добиваются утолщения стенок "шаровых конструкций". Их удовлетворение тянется несколько дольше, чем передышка "носильщиков". Их прибежище - в более изысканных наслаждениях. Они творят или созерцают произведения искусства, а также занимаются материально-научными изысканиями. Другие не желающие наслаждаться "калейдоскопом", находят радость в альтруизме, выраженном в материальной заботе о других существах.

Интерес к занятиям подобного рода может сохраняться у души довольно долго, даже на протяжении нескольких рождений. Тем не менее, эмоции, рождающиеся от этой деятельности, не являются высшими. Эти занятия не развивают в человеке спектра хороших качеств. К тому же, идя этим путем, человек не способен сбросить с себя тягостную ношу прошлого и избавиться от беспокойств, связанных с неизвестностью будущего, например, со страхом смерти. Но самое главное, что эти люди не имеют личных отношений с Богом. Поэтому счастье, получаемое от наслаждений, сравниваемых нами с толстостенными пузырями, нельзя назвать полным. Эти пузыри тоже лопаются, и душа разочаровывается в таком счастье.

Множество окружающих нас людей потратит время на понимание истины об эфемерности материального счастья. Осознав ее, они бросятся в "калейдоскоп", а затем - в излучение материальной природы, процесс творчества или материальную заботу.

Но есть и другой путь. Некоторые удачливые души увлекаются идеей вечного счастья, о которой говорится в священных писаниях, и проверяют эту идею на истинность. Таких немного. Господь говорит об этом в Бхагавад-Гите: "Из многих тысяч людей может быть один стремится к совершенству". В этом проявляется разумность человека. Заблудившись в тайге материального мира, он не теряет надежду на спасение. Выбирая тропу, которая вывела бы его из чащи, он, непомерно уставший от материальной жизни, решает идти по духовному пути. "А вдруг эта тропинка выведет меня из страшной чащобы?" - предполагает он и вступает на нее.